Тихий час. Кровати в спальне стоят по периметру, а те, что посреди комнаты, стоят рядом друг с другом. Обычно я сплю с Эльдаром, но меня почему-то положили с Арманом. Он щипается и бьёт меня:

— Отвернись! Отвернись!

Я отворачиваюсь. Он больно тыкает меня в спину. Вова спит на отдельной кровати где-то по периметру.

Тихий час. Меня переложили к Эльдару. Он крупный. Я тоже; на линейках он стоит первым, дальше пара мальчиков и я.

— Давай поиграем в корову, — скучно предлагает мне Эльдар.

— Это как?

— Ты стой вот так, — Эльдар встает на четвереньки, — а я буду твой телёнок.

— Не знаю.

— Ну чё ты. Давай попробуем.

— А в чём игра?

— Ну, я буду как будто сосать у тебя молоко.

— Ой, нет, — я чувствую подвох.

Нам по-прежнему скучно.

— Ладно, давай.

— Вставай так.

Я встаю на четвереньки, с плеч палаткой свисает одеяло. Эльдар забирается под меня. Между его лицом и мной ещё пространство и майка. Он задирает майку и прикасается губами к моим соскам, потом к животу. Мне щекотно. Хихикаем.

— Чушь какая-то, — я опускаю майку и ложусь спать.

***

Энциклопедия «Радость познания», серия «Мир живой природы», издание 1984 года. Глава «Размножение». Книга уже сама открывается на странице 64. Яйцеклетка, сперматозоид, зародыш, серьёзные морды львов, оленей, взобравшихся друг на друга. Всё понятно и ничего не понятно. В кино мужчины и женщины целуются, а у животных на картинках нет эмоций. Придавленные самки не выглядят страдающими, но и счастливыми тоже.

— Что ты тут делаешь? — в комнату зачем-то заглядывает мама.

— Читаю, — я перелистываю страницу.

— Пойдём, кушать будем.

***

Дача, жара. Мы с сестрой ушли гулять на озеро, но оказались на строящемся ипподроме.

Молодые казахи-конюхи улыбаются моим шортам.

— Здравствуйте, у вас можно покататься?

Мне достался ахалтекинец — легкий серый жеребец с узкой головой и тонкими ногами, красивый до уродства. Он легко реагирует на мои команды пятками, плавно выводя меня на трек. Увидев знакомую дорогу, текинец бросается в галоп. Я до боли в пальцах сжимаю поводья. Огромное горячее тело несется по степи, игнорируя пушинку-меня. Седло и одеяло под ним натерли мои плотно прижатые бедра. В горле колотится сердце, коса вытянулась параллельно горизонту. Мне дико, и как будто я проглотила ветер. Впереди пустота, подо мной хрип.

Сидя в гинекологическом кресле, я разглядываю свои роскошные синяки: фиолетовые большие с прожилками на светлой коже внутренней стороны бедра, немного желтеющие сбоку на коленях и стёртые в кровь островки на икрах.

— Откуда у вас это?! — врач, наконец, обращает на меня внимание.

— Ничего страшного. На лошади без спецодежды покаталась.

— Хорошо, что вы сказали, я уже подумала, что вас изнасиловали.

***

Я пришла к Ф., как всегда, в девять вечера. Он быстро обнимает меня и оставляет разбираться с моей зимней одеждой. Тяжёлое пальто я вешаю на крючок, шапку бросаю на комод, сапоги складываю в угол. Высокий уютный Ф. ходит в длинном незастёгнутом кардигане на голое тело.

Я прихожу на кухню, Ф. стоит спиной, готовит еду. Надо спросить, наверное, как у него дела. Нет, пусть первый спросит. Я в красной помаде, черном коротком платье, на голове — ободок с кошачьими ушами. Прямые черные волосы собраны в гладкий хвостик.

Ф. обернулся, улыбается. Я показываю ему язык. Он достает блюдце и наливает мне молочка.

***

Мы с А. валяемся уставшие, ленивые и скучные. Фантазия как будто иссякла, мне хочется отдохнуть. Он смешно гундит на тему, что я невыносливая, что «вот как раньше было, встал с утра, сходил к колодцу, подоил коров, пошел на выпас». До пятнадцатилет он рос в деревне.

— Ладно-ладно, я тоже жила в деревне. Меня даже пытались научить доить коров, но я не смогла. Это же страшно!

— Что страшного?

— Лягнет! А потом вдруг наступит своей ногой в навозе прям в мое ведро со свежим надоем.

— Ничего ты не понимаешь. Берешь веревку, связываешь ей ноги. Туда же привязываешь хвост. Моешь вымя. Берешь масло коровье, смазываешь ей соски. И мягко давишь и тянешь. И прекрасно доится.

— Мягко давишь и тянешь?

— Да. Нежнее, чем член.

— Это, кажется, самое эротичное, что я слышала в своей жизни от мужчины.

А. слегка отпихивает меня.

— А что такое коровье масло?

— Сливочное! Только в деревне его называют коровье.

— Мало ли. Вдруг это какой-то специальный доярский термин.